«Китайцы были в шоке»: бывшая тренер Мамун — о работе в новой стране, профессиональной свободе и скамейке запасных

— В какой момент вашей жизни возникла тема работы в Китае? — Она возникла очень банально и абсолютно случайно. В самом конце 2023-го я была у сына за границей, прилетела к нему на новогодние праздники. В один из дней просматривала соцсети и увидела в личных сообщениях информацию, что со мной хотели бы связаться представители китайской сборной по художественной гимнастике. — Вы были знакомы с кем-то из этих людей? — Нет. В Китае удивительно устроена система найма на работу. Запрос приходит не в спортивную федерацию, а представляет собой что-то вроде хедхантерства: типа, вот тут люди ищут тренера, не хотели бы это предложение рассмотреть? Я скорее ради фана на это сообщение ответила. — То есть вообще не предполагали, что предложение может оказаться серьёзным? — Нет, абсолютно. Тем более что во втором сообщении попросили прислать резюме. Я ещё подумала: «Нормально. У меня ещё и резюме требуют». Но отправила какой-то текст, составить и перевести который помог приятель-журналист. И всё как-то очень быстро завертелось... — Какие условия вы выставили со своей стороны? — Основным была гарантированная возможность выступлений с китайскими спортсменками на международных соревнованиях. В нашем виде спорта Поднебесная славится тем, что её гимнастки крайне редко вообще куда-то выезжают — и выступают крайне редко, да и то внутри страны. Поэтому для меня это был принципиальный момент. — Похоже, оставаясь в России, вы сильно страдали без настоящей работы. — Так говорить было бы неправильно. Из российской сборной я ушла осознанно. После того как закончили карьеру сначала Рита Мамун, а спустя несколько лет и Даша Трубникова (чемпионка юношеской Олимпиады-2018. — RT), у меня появилась неплохая девочка Николь Римарачин Диас. С ней мы даже успели выиграть соревнования для детей предъюниорского возраста. Но я со спокойной душой оставила её Ирине Александровне Винер и ушла в свободное плавание. Занималась своей школой, ездила с мастер-классами. Чувствовала, что немножко подустала: слишком много было в моей жизни большого спорта. Плюс родила четвёртого ребенка и пыталась наконец-то стать настоящей мамой. На тот момент это было в моей жизни главным. — У меня, честно говоря, до сих пор в голове не укладывается: уйти из российской сборной, чтобы иметь возможность проводить больше времени с семьёй, — и вдруг такой разворот! — Давайте начнём с того, что мои сыновья уже взрослые. Арсению — 21 год, Афанасию — 16, но он тоже совершенно самостоятельный мальчик. Девочки со мной. — А как отреагировал муж? — Мы с ним, к счастью, абсолютно одинаково сумасшедшие в своей профессии. Вот Лёша и сказал, что нужно как минимум попробовать, чтобы потом не жалеть об упущенной возможности. Ну а в процессе посмотреть, сколько будет плюсов, сколько минусов. Первых оказалось больше, и было принято решение всё-таки поехать. Тем более что я и сама понимала, до какой степени соскучилась по настоящей работе. Особенно остро я ощутила это, когда смотрела трансляции с Олимпийских игр в Париже. Помню, сидела перед экраном и не могла избавиться от мысли: я хочу туда вернуться. — Под плюсами вы подразумеваете выход на международные соревнования? — Не только. Но и абсолютную тренерскую свободу. В профессиональном плане я никогда ещё не была такой свободной. У меня очень хороший контракт, в котором прописано, что я могу уезжать из страны, если возникает личная необходимость. Вообще, когда у нас дело дошло до обсуждения контракта и они узнали, что у меня четверо детей, были в шоке. Особенно в свете того, что в Китае долгое время было положено иметь по одному, а в исключительных случаях по два ребёнка. — Мне казалось, эти времена уже в прошлом... — Такие вещи очень долго держатся в менталитете. Даже семья с двумя детьми в Китае — большая редкость. Трёх детей я не видела тут ни у кого. Это удивительно на самом деле. Как я слышала, уже находясь в стране, после COVID-19 правительство Китая готово даже доплачивать молодым семьям, чтобы они рожали детей, но молодёжь не хочет. — Если у вас такой классный контракт, почему не захотели подписать его сразу на четыре года, до следующей Олимпиады? — Мне предлагали, но я решила: зачем себя сковывать? Если дальше меня будет всё устраивать, мы просто пролонгируем текущие договорённости. Контракт — это в какой-то степени рамки. Возможно, я так рассуждаю, потому что никогда не была человеком контракта. Сейчас же приходится учитывать множество нюансов. Нельзя, например, выкладывать фотографии в соцсети без согласования. Я один раз выставила, мне тут же пальчиком погрозили. Всё, что касается сборной, я тоже обязана согласовывать. Если вдруг хочу на какое-то время уехать домой, должна за три недели предупредить, найти себе замену. Ко всем этим тонкостям тоже приходится привыкать. — Как строится ваша работа в Поднебесной? — По должностным обязанностям я главный тренер всей сборной, включая юниорскую и молодёжную. Занимаюсь только индивидуальной программой. Групповые выступления — это епархия Насти Близнюк. — Насколько китайские гимнастки могут быть конкурентоспособны на мировой арене в индивидуальном первенстве? — Есть очень неплохая девочка Лулу (Ван Цзылу. — RT), с которой уже несколько лет работает украинский тренер Алёна Дьяченко. Мы с ними пересекались ещё на юношеских Олимпийских играх в 2018-м, где выиграла Трубникова, а год назад Лулу стала первой китайской гимнасткой, сумевшей пройти олимпийскую квалификацию и попасть в топ-10. То есть ещё год назад она была довольно серьёзной соперницей для всех сильнейших. Разумеется, я ни в коем случае не претендую на то, чтобы тренировать эту девочку: они с Дьяченко прекрасно работают вместе и разве что сами попросят что-то подсказать. Соответственно, моя текущая задача — набирать вторые, третьи номера, чтобы была достойная замена лидеру. Или достойная команда во главе с Лулу. — На Играх в Париже, помнится, победа китаянок в групповых упражнениях стала большой сенсацией. — Мне как раз не кажется, что это было совсем уж сенсацией: всё-таки в групповых упражнениях Китай был в топе ещё за два года до Игр — на чемпионате мира в Софии. А что такое Олимпиада, мы прекрасно знаем по той же Рите Мамун, когда все ставят на одну гимнастку, а выигрывает другая. В моём понимании Игры — это соревнования, которые ближе не к разуму, а какому-то проявлению высших сил. Особенно когда речь о групповых выступлениях. Если в личном первенстве накануне ОИ всё бывает приблизительно ясно, то в группе может случиться что угодно. Кто сделал меньше ошибок, тот и выиграл. Что, конечно же, не отменяет неожиданности китайской победы. — Китайская художественная гимнастика похожа на российскую? — Не похожа совершенно. Как я уже сказала, у гимнасток фактически нет соревнований. Есть два официальных старта в год — чемпионат Китая и Кубок Китая. Так у них принято. Для меня это удивительно. Получается, люди тренируются ради того, чтобы выйти два раза в год на соревнования внутри своей страны. Настя Близнюк провела огромную работу, чтобы её девочки начали выезжать на этапы Кубка мира, на какие-то другие международные соревнования. Опять же, в отличие от России, здесь нет большой скамейки запасных. Выбираешь из пяти-шести человек, по большому счёту. Художественная гимнастика в Китае только становится популярной. Но до батута и спортивной гимнастики ей пока далеко. — Знаю, что в этих видах спорта китайцы много лет копировали ещё советские методики тренировок. Сейчас это как-то прослеживается? — Методы тренировки у них свои, и, когда я с ними столкнулась, меня это убило, если честно. Заметила, например, что после тренировки по ОФП девочки остаются в зале и снова делают упражнения. Я сначала даже подумала, что им недостаточно той нагрузки, что даю я. Но выяснилось, что топовые спортсмены, включая тех, кто входит в сборные команды по всем видам спорта, должны регулярно сдавать определённый набор тестов: отжимания, прыжки, бег на 3 тыс. м. Когда я узнала, что мои девочки должны лёжа поднимать 30-килограммовую штангу, я плакала, так мне было жалко этих детей. Это же как шкаф поднять. Зачем? Пыталась убеждать, что так нельзя. А мне объясняли, что все так делают. Что синхронисты, что штангисты, что волейболисты — у всех одинаковый набор упражнений. Если спортсмен по каким-то причинам их не сдаёт, его можно отчислить. — Представляю ваше состояние в тот момент. — Представить это в здравом уме невозможно — мне, по крайней мере. До сих пор продолжаю бороться, объяснять, что нельзя ставить на одну доску художницу с волейболисткой или легкоатлеткой. В этом году штангу убрали и нормативы несколько облегчили. Но я принципиально не хожу в зал во время этих тренировок, потому что у меня сердце разрывается, а я ничего не могу сделать. — Все китайские спортсмены постоянно находятся в режиме тренировочных сборов? — Да. В этом их система действительно похожа на ту, что практиковалась в СССР. — Вы тоже живёте в спортивном центре? — Я, как и Настя Близнюк, снимаю в Пекине квартиру. А тренировки проходят на базе университета. — Китайский язык вы учите? — Нахожусь в процессе, скажем так. — Это ваше личное желание или работодателя? — Я сама считаю, что такие вещи — это элементарное уважение к стране, к спортсменкам, с которыми я работаю. Английский язык дети не понимают. А объяснять какие-то вещи приходится постоянно: натяни носки, подними голову... Это, кстати, очень много времени и сил отнимало в первые месяцы. Сейчас дети уже понимают меня и по-русски, и по-английски. Мне очень нравится, когда они подходят ко мне в конце тренировки и по-русски говорят: «Учитель, я всё. Спасибо!» — Вас ждать осенью на чемпионате мира в Рио-де-Жанейро? — Обязательно. А до этого — на юниорском первенстве мира в июне. Для Китая это будет первый юниорский чемпионат. — За то время, которое прошло с вашей и Риты Мамун олимпийской победы в Рио-де-Жанейро, гимнастика сильно изменилась? — Очень. У нас ведь вообще правила меняются каждый олимпийский цикл. Та гимнастика, которая сейчас, — она мне ближе, чем та, что была в предыдущем четырёхлетии, потому что она более артистичная. У нас стало меньше элементов: их всего восемь. Но на самом деле это не делает вид спорта проще. Во-первых, с этими элементами тоже нужно уметь справляться, а во-вторых, выросла важность артистической составляющей, хореографии. Каждый акцент, каждое движение должны ложиться в музыкальный такт, играть должно всё: лицо, тело. Соединить всё это в одной программе очень сложно. Но эти правила, на мой взгляд, безумно интересны.

Источник: https://russian.rt.com/sport/article/1440574-zaripova-intervyu-kitai-kontrakt-deti-gimnastika